Как медведь и бурундук дружить перестали
Когда Хинганские горы еще маленькие были, когда можно было выстрелить из лука и услышать, как стрела по ту сторону Хингана упадет, - вот тогда медведь и бурундук дружили. Жили они вместе в одной берлоге. Вместе на охоту ходили. Делили все пополам: что медведь добудет, то бурундук ест; что бурундук добудет, то медведь ест.
Так дружили они очень долго. Да известно — завистникам чужая дружба всегда глаза колет. Пока друзей не поссорят, не успокоятся...
Вот вышел как-то бурундук из берлоги, захотелось ему орешков пощелкать. Повстречалась ему лиса. Рыжим хвостом завертела, поздоровалась, спрашивает:
- Как поживаешь, сосед?
Рассказал ей все бурундук.
Выслушала его лиса, и завидно ей стало, что два зверя вместе живут и не ссорятся. А сама она ни с кем не дружила, потому что всегда хотрила да всех обмануть норовила.
Притворилась лиса, что жалеет бурундука, лапки на животе сложила, слезу пустила: известно, что обманщику заплакать ничего не стоит. Говорит:
- Бедный ты, бедный! Жалко мне тебя!
Испугался бурундук:
- Почему ты жалеешь меня, соседка?
- Глупый ты! - отвечает лиса. - Медведь тебя обижает, а ты и не догадываешься об этом.
- Как так — обижает? - спрашивает бурундук.
- А вот так. Когда медведьдобычу берет, кто первый ее зубами рвет?
- Брат медведь, - отвечает бурундук.
- Вот видишь, самый сладкий кусок ему достается!
Ты, поди, уж давно хорошего куска не видал, все медвежьими объедками питаешься! Оттого и ростом ты маленький.
Завиляла лиса хвостом, слезы утерла, покачала головой.
- Ну, прощай, - говорит она напоследок. - Вижу, нравится тебе такая жизнь. Только я на твоем месте первая бы в добычу зубы пускала!
И побежала лиса, будто по делу. Бежит, хвостом следы заметает.
Посмотрел ей вслед бурундук, задумался: «А ведь соседка-то, пожалуй, правильно рассудила!»
Так бурундук задумался, что и про орехи забыл.
«Вот, - думает, - медведь-то какой обманщик оказался!
А я ему верил, за старшего брата считал».
...Вот пошли медведь и бурундук на охоту.
Зашли по пути в малинник. Сгреб медведь в лапы куст малины, присосался сам и брата приглашает. А тот смотрит — лиса-то правду сказала!
Поймал медведь еврашку-суслика, - зовет бурундука. А тот глядит — медведь-то первым в еврашку когти вонзил! Выходит, правду лиса говорила!
Пошли братья мимо пчелиного дубка. Медведь тот дубок своротил, лапой придержал, нос в улей всунул, ноздри раздул, губами зашлепал. Брата зовет — мед испробовать. А тот видит: опять медведь первым пробует — значит, опять лиса права!
Рассердился тут бурундук. «Ну, - думает, - проучу я тебя!»
Пошли они на охоту в другой день.
Сел бурундук брату на загривок — ему за медведем на своих маленьких лапках не поспеть.
Учуял медведь добычу — косулю словил. Только хотел он ее зубами схватить, а тут бурундук как прыгнет у него меж ушей! Это — чтобы прежде брата в добычу зубы вонзить, сладкий кусок себе взять да немножко подрасти.
Испугался медведь, выпустил косулю, и ушла она.
Остались оба брата голодными.
Пошли они дальше.
Увидел медведь еврашку, подкрался, а бурундук опять тут как тут! Опять перепугал медведя до полусмерти. Опять охота пропала. Рассердился медведь, а брату ничего не говорит.
Повстречались они с молодым кабаном. В другое время медведь и задираться бы не стал, а тут от голодухи у него живот к ребрам прилип. Озлился медведь и попер на кабана! Заревел так, что попятился кабан от медведя. Пятился, пятился, уткнулся хвостом в дерево — дальше некуда. Тут на него медведь и насел. Пасть раскрыл, зубами щелкает — вот сейчас целиком сглотнет!
Только приступил медведь к кабану, а бурундук опять с его загривка меж ушей — на кабана прыг! Хочет первым кабана попробовать. Тут медведь совсем разозлился. Как хватит бурундука лапой по спине, так все пять когтей и вонзил ему в спину, чтобы под лапу не попадался, не мешал.
Рванулся бурундук — всю шкуру себе от головы до хвоста распорол. Взвыл от боли. Прыгнул на дерево, да на другое, да на третье... Как пошел с ветки на ветку перепрыгивать, только его медведь и видел!
Позвал медведь брата, когда кабана заломал:
- Эй, брат! Иди свеженину есть!
Нет бурундука, будто и не было никогда.
Пошел медведь домой. Ждал, ждал брата, да так и не дождался.
Убежал бурундук. На деревьях долго жил, пока раны на спине не зажили. Ну, раны-то зажили, а пять черных полос от когтей медведя на всю жизнь у него остались.
Теперь бурундук к медведю и не подходит и мяса не ест. А случится ему от медведя неподалеку оказаться, он со злости в медведя кедровыми шишками кидает. А как медведь голову поднимает, бурундук бежать — только его и видели!